Писал мой хороший друг, мне пришло в голову что надо поделиться.
Я всегда хотел знать,
Какая рыба в океане плавает быстрее всех.
БГ
* * *
Я настолько привык к темноте, что едва не ослеп, когда они включили яркий свет. Потребовалось около пятнадцати минут, чтобы мои глаза перестали болеть и еще около секунды, чтобы я увидел стекло.
Снова стекло. С самого рождения я вижу этот мир через стекло.. Я, мои покойные родители, родители моих родителей, родители родителей моих родителей... Но я не хочу рассказывать вам ту "холденколфилдовскую" муть о моем трудном детстве. Достаточно сказать, что иногда менялись надзиратели, иногда менялись мои соседи по камере, но стекло оставалось неизменным и так же неизменно было мое желание выбраться на волю. Когда я спрашивал у кого-нибудь из своих: "Почему мы всегда по эту сторону стекла и никогда по другую?", мне отвечали "Так надо." Иногда мне казалось, что мы зараженные смертельным вирусом мутанты и поэтому нас изолировали, но больше всего мне нравилось думать, что мы избраны из тысяч других, таких же как мы, для какого-то научного эксперимента. Признаюсь, мне льстила эта мысль и несмотря на свое более, чем плачевное положение, я пытался находить утешение в ней.
читать дальшеПоэтому, когда мои глаза привыкли к свету и я снова увидел стекло, я ни капли не удивился.
Нас привезли сюда утром. Я давно потерял счет дням, поэтому даже приблизительно не могу назвать число, но судя по жаре и растворившемуся в ней запаху осени, пробивающемуся сквозь щели нашей тюрьмы, был август. Помимо стекла я увидел высокий потолок, яркие лампы наверху (те самые, которые чуть не ослепили меня) и кучу камней на полу. В левом углу зачем-то находился макет афинского Парфенона такой величины, что там свободно бы поместилось десять таких, как я. Я так и не понял, зачем он здесь нужен.
Прошло около пяти дней. Еду подавали по звонку в строго определенное время - в шесть часов. В одиннадцать отключали свет : я уверен в этом, потому что сквозь стекло видел циферблат настенных часов. Кроме еды и наблюдением за часовыми стрелками здесь развлечений не было. Иногда они включали телевизор, но там показывали одну хреновню.
Помимо меня, трех моих братьев и четырех незнакомых парней, которых везли с нами и которых я принял за снобов, в этой камере обитал Джо.
Джо был самым старым из всех, кого я когда-либо видел. Как это не странно, но его абсолютно не интересовало ничего из того, что происходит за стеклом. Он предпочитал одиночество и лишь иногда я ловил на себе его отрешенный взгляд и мне казалось, что я слышу как размеренно и спокойно текут в его голове мысли. Когда я спросил: "И давно ты здесь?" то в ответ услышал "Всю жизнь". После этого, глядя на него, я часто задавался вопросом: он перестал надеяться, или вообще никогда не надеялся?
В первый же день я попытался поговорить с ним об этом.
- Послушай Джо, у тебя никогда не было мысли сбежать отсюда?
- Зачем? - я могу поклясться, что удивление, промелькнувшее в его глазах, было искренним.
- Затем, что это тюрьма! Любому живому существу свойственно стремление к свободе.
- Истинное достижение - это освободиться от того, что свойственно человеку.- он устремил свой взгляд за стекло, - Я здесь. Они там. Я свободен. Они нет.
- Свободен?! - я готов был ударить его, - Ты же полностью от них зависишь! Ты даже жрешь по их команде!
Джо загадочно улыбнулся:
- Это они так думают.
Больше я от него ничего не добился.
Что касается тех четверых ребят, про которых я подумал, что они снобы, то с ними произошла презабавная история. Однажды, утром одного из этих до тошноты однообразных дней, к стеклу подошла одна из наших тюремщиц и после минуты сосредоточенного и вдумчивого молчания, изрекла:
- Джон, Джордж, Пол и Ринго.
Всё. Больше никаких объяснений, просто с этой минуты этих четырех парней называли только так и никак иначе. Сначала мы пытались над ними подшучивать, что-то типа "Эй, ребята, спойте "Yesterday" или "Никто не любит Ринго!", но потом поняли, что поводов для шуток мало. У нас отобрали волю и лишили права выбора, так теперь ещё и над своими именами мы стали не властны. Они пытались сопротивляться, пытались сделать вид, что ничего не произошло, но все понимали, что мы всего-лишь марионетки в руках людей за стеклом и вся наша жизнь всегда будет протекать согласно их сценарию.
Джо пытался их утешить:
- Имя, которое может быть названо, не есть постоянное имя.- но кроме меня его никто не услышал.
* * *
Однажды, во время еды, я решил получить у Джо ответ на вопрос, который интересовал меня с самого начала моей истории.
- Эй, Джо, зачем здесь это? - я кивнул на макет Парфенона в углу.
- Там живет Чистильщик.
Если беседуешь с Джо, нужно набраться терпения и быть готовым к тому, что слова он цедит в час по чайной ложке.
- Кто такой Чистильщик?
- Чистильщик большой, - когда Джо не сыпал цитатами китайских философов, создавалось впечатление, что он - умственноотсталый, - Чистильщик чистит.
Я вспомнил дурацкий фильм Ренни Харлина про некоего Чистильщика и решил пошутить:
- Он убирает места преступлений, да?, - я попытался спародировать голос Сэмюэля Л. Джексона, - «Это грязная работа. Но кто-то должен её выполнять...», да, Джо?
Джо как-то странно на меня посмотрел и я уже пожалел, что затеял этот разговор.
- Пожалуй.
Лучше бы он ответил цитатой - мне было бы спокойней.
* * *
Вскоре, помимо нас, "ливерпульской четверки" , Джо и таинственного "Чистильщика"здесь появилось еще трое. Парней звали Сэсил и Граф Лестер, девушку - Елизавета. Я усмехнулся: одержимость людей за стеклом Англией была очевидна, и со дня на день я готовился стать Черчиллем или Доктором Ватсоном.
Но мне и моим братьям не стали давать имена. Видимо, нас было слишком много и мы были слишком невзрачны. Когда люди за стеклом снисходили до обращения к нам, то нас называли порядковыми числительными. Я был Третьим.
Иногда, особенно ночью, когда я не мог заснуть, я начинал думать о символике числа три. Почему Третий я, а не кто-либо другой? В мировой культуре число три это совершенное число, поскольку при его разделении сохраняется центральная точка равновесия. Существует множество тройных форм: трискелион, трилистник, китайские триграммы, трезубец, три молнии, геральдическая лилия, трехлапые лунные животные, символизирующие фазы Луны, божественная Троица в христианской религии... Можете меня за это осуждать, но несмотря на мою ненависть к людям за стеклом, я чувствовал себя несколько уязвленным, потому что где-то в глубине души я жаждал стать частью этой системы и сама идея о моём так называемом отличии не давала мне покоя.
* * *
Первым умер Джон. Ещё вечером мы заподозрили неладное: бедняга все время держался в стороне и едва ли прикоснулся к еде. А наутро мы увидели, что он лежит на спине, а его глаза уже успели помутнеть. Я никогда не забуду эти глаза. В них застыла такая квинтэссенция страха, боли и безнадежности, что у всех нас мурашки пробежали по коже. Мы толком ничего не успели понять, как они забрали его. Сквозь стекло мы слышали шум воды и обрывки разговоров, что-то вроде "Еще один сдох" и "Для стерильности".
Стерильность! Они все там на ней помешаны. Нас пичкают лекарствами, десять раз за день чистят наше стекло, а теперь еще посадили здесь эту ползучую зеленую дрянь, которая сразу же разрослась на полкамеры. Она должна была способствовать сохранению микрофлоры, но поспособствовала лишь тому, что ночью Граф Лестер запутался в ней и чуть не задохнулся.
Этой же ночью я проснулся от того, что услышали громкое чавканье. Остальные тоже проснулись и начали с интересом оглядываться. Придурки! Они думали, что им снова дали пожрать, однако я чувствовал что-то неладное. Чавканье раздавалось из того самого угла, где стоял "Парфенон". Мы посмотрели туда и увидели Чистильщика. Он выбрался из своего убежища и теперь ел. Я уже было успокоился, подумав, что Чистильщик днем не хочет есть с нами и ждет, пока мы уснем, чтобы наконец набить брюхо. Но внезапно я увидел, ЧТО он ел и меня парализовал ужас. Этот чертов маньяк из "Парфенона" убил и теперь жрет одного из моих братьев: то ли Первого, то ли Второго. Треск ломающихся костей подтвердил мои опасения.
Все молчали и только Елизавета без остановки шептала:
- Мы же ничего не можем сделать, да? Он ведь больше нас? Мы не можем помочь? Он ведь просто чистит, да?
Мне захотелось сделать ей больно, чтобы она заткнулась, но она продолжала причитать.
Страх куда-то ушел и его место заняла ненависть. Я обернулся и увидел совершенно спокойный взгляд Джо. Его, казалось, абсолютно не удивлял тот факт, что это чудовище обгладывает кости моего брата.
- Действуй, осуществляя недеяние.
- Заткнись, Джо, - только и смог пробормотать я.
автор: Кат
-
-
24.08.2011 в 19:24-
-
24.08.2011 в 20:26-
-
24.08.2011 в 22:30Очень человеческая история, несмотря на то, что про рыбок.)
Чем-то напомнила мультик "В поисках Немо". Только там - бурлеск и комедия, а тут - самая настоящая жизнь и драма.
Хорошо удается поддерживать интригу - где-то до трети рассказа все настолько тонко, - и размышления. и описания, - что догадка благополучно ускользает.
Что ж, буду надеяться, что главному герою (кстати, хотелось бы узнать, кто это?..) хоть немного повезет...
Жду продолжения!
-
-
27.08.2011 в 14:57Присоединяюсь )